Дух воина. Глава 28 / Дух воина. Глава 29
Глава 30
В эту ночь Заречный не сомкнул глаз. После сообщения Юсуха сон словно ветром сдуло. Он прекрасно понимал, что нужно поспать хотя бы немного, чтобы дать отдохнуть натянутым до предела нервам. Вот только именно это напряжение и не позволяло телу расслабиться и предаться умиротворённому забытью. Ближе к утру кроме мыслей, кружащихся вокруг предстоящей вылазки, появились и другие: неприятные и ядовитые. “А вдруг это подстава? — нашёптывал в голове чей-то незнакомый голос. — Вдруг Юсух сам находится в услужении Мордука и решил сдать меня, что называется, с потрохами своему хозяину?” Бывший разведчик пытался отогнать эту мысль, но она, как натёртая старая мозоль, постоянно мешала и напоминала о себе, лишь только он начинал думать о чём-то другом.
“Так, хватит! — наконец решительно сказал себе Иван. — Нужно вообще избавиться от всех мыслей. Как говорил Велимудр, только на чистом листе можно нарисовать свой исключительный рисунок. Невозможно создать шедевр, используя уже готовые заготовки, а, следовательно, не стоит заморачиваться “как и что”. Нужно выбросить все шаблоны из головы и действовать только по наитию. Если бы Юсух был подосланным парнем, я бы с моей, теперь ещё более развитой, интуицией запросто это вычислил. Что ж, надеюсь, и в этот раз она меня не подведёт”. Приняв такое решение, Заречный сделал несколько дыхательных упражнений, концентрируясь на вдохе и выдохе, и вскоре в его голове образовалась знакомая и приятная пустота. Наконец его веки сомкнулись, и он погрузился в долгожданный сон. Но уже через пять минут, словно у самого уха, прозвучал голос пёсиглава: “Пора выдвигаться, воин. Нужно успеть к рассвету”.
Иван резко, словно по тревоге, вскочил с мягкой и душистой подстилки и протёр кулаками глаза. Так как лежал он одетым, то ему осталось лишь обуться в лапти и спуститься по лестнице вниз. Выйдя из сарая, он промыл глаза водой из бочки и, окинув взглядом погружённый в сон двор, быстро направился к воротам. Луна день ото дня подрастала — приближалось полнолуние. “Каким будет оно в этот раз, — размышлял бывший разведчик, — попаду я с Витькой домой или останемся здесь навсегда? Всё решится в ближайшие часы.” Это была последняя мысль, промелькнувшая в голове Заречного, далее он пошёл, полностью опустошив своё сознание. Подойдя к воротам, Иван бесшумно открыл запор и вздрогнул от неожиданности. Рядом из темноты возникла огромная фигура охранника.
— Тебе-то чего не спится? — шёпотом спросил бывший разведчик и потрепал медведя по густой, упругой шерсти.
Зверь молча ткнулся носом Ивану в бок, словно приглашая того следовать своим путём, а когда бывший разведчик вышел за ворота, с несвойственной такому крупному зверю лёгкостью проскользнул вслед за ним.
— Ну, иди, погуляй, — также тихо сказал Заречный, прикрывая створку ворот, и направился в сторону ручья.
Через десяток шагов он остановился.
— Не нужно за мной идти, — чуть строже сказал он медведю, который также, практически не издавая никаких звуков, не отставая, топал сзади.
Медведь остановился и уселся прямо посреди тропинки.
— Вот и молодец! — похвалил его бывший разведчик и быстро зашагал дальше.
Идти по ночному лесу было интересно. Днём здесь присутствовала уже привычная Ивану суетливая жизнь. Ночью же суета замирала, а на её место выходила спокойная и расчётливая осторожность. В это время суток бодрствовали совсем иные птицы, животные и насекомые. Это было настоящее царство хищников. Заречный, благодаря своему особому видению, с любопытством замечал множество больших и маленьких глаз, безмолвно всматривающихся в темноту. Все они жаждали и высматривали одно — зазевавшуюся или плохо спрятавшуюся на ночь дичь, чтобы насытить ею свою плотоядную сущность и затем, с восходом солнца, вновь спокойно уснуть до следующей охоты.
Быстро преодолев небольшое расстояние, Иван, наконец, подошёл к ручью. Пёсиглав, как и несколько дней назад, когда они встретились последний раз, вновь сидел на стволе поваленного дерева.
— Здрав будь, Юсух! — поприветствовал его Иван, протягивая ему ладонь.
— Здрав будь и ты! — ответил тот, пожимая руку своим непривычным рукопожатием. — А зачем ты с собой медведя прихватил?
Заречный обернулся. На земле, задрав морду вверх, словно ни в чём не бывало, сидел охранник.
— Вот чёрт! — выругался шёпотом бывший разведчик. — Ну зачем ты за мной идёшь?
Он вопросительно взглянул на медведя, но тому, кажется, было всё равно, что ему говорят.
— Ты не сердись на него, — успокоил Ивана Юсух. — Он зверь умный, пусть идёт, ежели хочет, а когда ты к Мордуку пойдёшь, я его придержу возле себя.
— Как знаешь, тебе виднее, — согласился Заречный, и они, не тратя время на разговоры, направились вглубь леса.
По этой тропе Иван шёл впервые, хотя много раз, приходя за водой, поглядывал на неё и гадал, куда она ведёт. Прошло минут двадцать, пока деревья не стали редеть, а тропинка не стала заметна более отчётливо. Видно было, что по ней ходили не так редко и не один человек. По краю леса заговорщики обошли темнеющее серой массой селение. Посёлок в это время ещё крепко спал, и лишь изредка оттуда доносилось одиночное ржание лошади или мычание коровы. Раньше бывший разведчик видел лишь соломенные крыши домов поселения, да и то только издалека — со стороны озера. Наконец они с пёсиглавом и медведем, замыкающим колонну, подошли к дому, который так же, как и у Велимудра, был огорожен частоколом.
— А как я во двор попаду? Калитка скорее всего заперта, — останавливаясь, спросил Заречный.
У Юсуха он не заметил даже верёвки, не говоря о лестнице.
— Само собой закрыта, — согласился пёсиглав. — Надо через забор сигать. Я думал, что я тебе помогу, но теперь у меня есть вариант получше.
Юсух многозначительно посмотрел на медведя, усевшегося рядом.
— Он и повыше, и покрепче меня будет, — добавил он.
Иван тоже взглянул на охранника. Тот, словно соглашаясь с предложением Юсуха, слегка наклонил голову.
— А пока возьми вот это.
Пёсиглав протянул Заречному, блеснувший в холодном свете луны, нож. Это был не привычный охотничий нож, какой был и у Велимудра. Это было простенькое боевое оружие, безо всяких украшений и прочих “наворотов”, отлитое из серебристого металла. С видом знатока, бывший разведчик покрутил нож в руках, проверил балансировку. Короткая металлическая рукоятка удобно легла в его широкую ладонь. В случае необходимости нож мог сойти и за прекрасное метательное оружие.
По дороге к дому чёрного мага Иван попытался разузнать побольше у Юсуха, как и что предпринять, когда проникнет в дом, но тот ничего определённого сказать не смог. Всё, что находилось за частоколом, было покрыто мраком и непроницаемо для телепатов вроде него.
— Пора! — коротко сказал пёсиглав, взглянув на восток. — Солнышко скоро начнёт вставать.
— Ну что, — обратился Заречный к медведю, — поможешь перелезть через забор?
Тот словно ждал этого вопроса. Вразвалочку подойдя к частоколу, он остановился в ожидании. Иван приблизился к нему и обернулся на своего помощника. Пёсиглав поднял руку, желая напарнику успеха, и тот, оттолкнувшись от земли, словно наездник, оседлал холку медведя. Крупный зверь даже не дёрнулся, когда совсем нехуденький мужик опустился ему на шею. Почувствовав, что человек уселся, медведь легко поднялся на задние лапы. Ивану осталось лишь привстать, опираясь руками о брёвна, и, слегка оттолкнувшись, перепрыгнуть через частокол во двор. Всё это проделать было довольно легко, из-за иной плотности атмосферы. Из-за того же он и приземлился мягко и почти бесшумно. Каким образом он будет возвращаться назад, Заречный сейчас не думал. Если будет жив, то найдёт калитку, а если нет…
Бывший разведчик огляделся вокруг, чтобы иметь представление о доме и дворе. Первое на что он обратил внимание, так это на отсутствие всяких звуков. Здесь, за оградой, не было слышно ни стрекотания сверчков, ни шуршания мыши или лягушки. Казалось, что перепрыгнув через частокол, Иван окунулся в какой-то вакуум, абсолютно лишённый всего живого. В отличие от плана размещения построек у Велимудра, дом мага находился в центре ограды. Он, словно небольшая каменная крепость, стоял на высоком фундаменте и был чётко сориентирован по сторонам света. Во дворе не имелось никаких хозяйственных построек, и не было никакой хозяйственной утвари. Над домом тоже был возведён большой металлический крест с блестящим шаром под ним, как уже знал Иван, для получения атмосферного электричества. Хмыкнув про себя, он не стал размышлять обо всём увиденном — любая мысль могла быть услышана или почувствована чародеем. Не теряя времени, Заречный двинулся ко входу в дом.
Поднявшись на высокий деревянный порог, он осторожно взялся за ручку двери и потянул на себя. Благо в этом мире никто не ставил замков на входную дверь дома — все довольствовались лишь запорами на воротах. Когда массивная дверь приоткрылась, в лицо пахнуло застоявшимся болотным запахом. В первую секунду Иван, резко повернув голову в сторону, немного отшатнулся назад, но медлить было нельзя, на кону стояло его возвращение домой. Набрав в грудь как можно больше свежего воздуха, бывший разведчик задержал дыхание и вошёл в дом. Он оказался в маленьком тамбуре или, как его называют в селе, сенях. Тут же его острый взгляд, хорошо видящий в полной темноте, попал на белый череп какого-то животного, висевший на двери, видимо, ведущей в жилую часть дома. Заречный осторожно подошёл поближе. В черепах животных он разбирался плохо, но догадался, что это были останки то ли собаки, то ли волка. Когда до дверей оставался один шаг, пустые глазницы черепа засветились бледным, синеватым светом, и дверь сама медленно отворилась.
Удивляться или восхищаться такой вот старинной системой автоматического открывания двери также было нельзя — любая мысль сейчас была под запретом. Осторожно переступив порог, Иван почувствовал, что задерживать дыхание больше не может и тихонько выдохнул. Первый вдох был для него настоящим испытанием. Такого смрада он никогда не нюхал, даже вращаясь в среде бомжей, от которых зачастую исходило весьма ядрёное амбре. С трудом подавив в себе желание исторгнуть из себя остатки лёгкого ужина, бывший разведчик постоял некоторое время, чтобы сориентироваться куда идти дальше. Интуиция подсказала, что нужно двигаться налево. И вновь она оказалась права. Также беззвучно приоткрыв дверь в левой стене комнаты, Заречный увидел деревянную кровать, на которой, словно в рясе, в длинной чёрной рубахе, доходившей почти до колен, спал мужчина. То, что это был мужик, а не женщина, было видно по подымающейся и опускающейся в такт дыханию большой чёрной бороде. Его длинные волосы чёрной медузой разметались во все стороны по большой белой подушке.
Бывший разведчик стиснул в руке серебряный нож и начал медленно приближаться к кровати. Он старался не смотреть в упор на мага, так как прекрасно знал — спящий человек может почувствовать, когда на него пристально смотрят. Искусный чародей и подавно смог бы ощутить исполненный враждебности взгляд. Несколько шагов, отделяющих кровать от входной двери, показались Ивану дорогой в вечность. Он много раз в своей жизни лицом к лицу видел смерть своих врагов, но никогда ему не доводилось убивать спящего беззащитного человека, и это несколько смущало бывшего разведчика. Наконец, он сделал последний шаг и молниеносно взмахнул рукой над телом Мордука. Нанести решающий удар он всё же не успел. Глядя поверх головы мага, Иван заметил, как веки спящего вздёрнулись вверх, обнажив чёрные, как бездна, зрачки злодея.
В тот же миг Мордук широко, словно желая закричать во всё горло, распахнул рот, и из него, будто пущенные из арбалета стрелы, полетели чёрные вороны. Сверкая в лунном свете острыми, словно металлическими, клювами и издавая оглушительный шум, они, возможно, могли бы пронзить незваного гостя насквозь, если бы сумели достигнуть его тела. Вот только Заречный этого вовсе не желал. Он, расслабив руку, как его учила Анастасия, начал вращать ножом с такой скоростью, что, казалось, перед ним включили большой, мощный пропеллер. Вороны, сбитые и разрезанные острым оружием, словно лазером, на мелкие кусочки, полетели в разные стороны чёрными кровавыми лохмотьями. Используя не мышцы, а только силу внутренней энергии, бывший разведчик мог без устали вращать ножом много часов без перерыва, но у него таилась надежда, что всё это не будет длиться столь долго. И действительно, спустя некоторое время, поток ворон-стрел начал редеть, а по прошествии ещё нескольких минут, маг изрыгнул из себя последнюю стрелу и закрыл рот. Пока его враг не опомнился, он издал какой-то звериный рык и взмахнул руками. В тот же миг вся эта груда разрезанных тушек и оторванных перьев, разбросанных по всей комнате, словно подхваченная потоками воздуха, поднялась и закружила в сумасшедшем вихре.
Из-за такого бедлама Иван не увидел, как кровать, на которой только что лежал Мордук, опустела. Зато он явственно ощутил, что кто-то приближается к нему сзади. Заречный, разворачиваясь, сделал резкий выпад в сторону. Краем глаза он заметил холодный блеск короткого меча, пронзившего то место, где он только что стоял. Завершая разворот, бывший разведчик наотмашь махнул ножом по тому месту, где предположительно должен был находиться противник. Но тут же ощутил, как что-то холодное и гибкое, будто змея, обвило его запястье и, что есть силы, потянуло вперёд. Потеряв равновесие, он упал на колени. В хаосе бешено кружащихся птичьих останков, влекомый неизвестным чудовищем, Иван, словно по маслу, заскользил по ставшему мокрым от пролившейся вороней крови и разбросанных внутренностей полу. Подтащив незваного гостя к стене, это что-то с неимоверной силой швырнуло его в возникшую из тьмы каменную преграду. Сила удара была так велика, что будь на месте Заречного кто-то другой, он бы уже с большой долей вероятности испустил дух. Вот только бывший разведчик обучился направлять и концентрировать внутреннюю энергию в нужном месте, а потому успел поставить защитный экран в области груди.
За миг до столкновения бешеное кружение искромсанных тушек птиц резко прекратилось, и комната приобрела свой первоначальный вид, словно ничего здесь и не произошло. В возникшей зловещей тишине раздался глухой шлепок тела о стену, и тварь, понадеявшись, что всё закончено, отпустило руку противника, в которой Иван держал нож. Воспользовавшись моментом, бывший разведчик крутанулся и освободившейся рукой вновь наугад рассёк воздух. Но и в этот раз удар не достиг цели. Зато Заречный успел развернуться лицом к опасности. То, что он увидел, на мгновение привело его в ступор. Перед ним стояло невиданное им даже на картинках чудовище с массивными короткими ногами и четырьмя руками, извивающимися, точно змеи. На маленькой головке с большим, как у орла, загнутым клювом горели злобой два жёлтых немигающих глаза. Этого мгновенья замешательства хватило монстру, чтобы скрутить руками-змеями уже обе руки Заречного. Третья рука-змея обвилась вокруг горла, а в четвёртой чудовище держало свой короткий меч.
Широко раскрыв клюв и издав злорадный грудной крик, монстр, обвитой вокруг шеи рукой, потащил противника вверх. Ноги Ивана, потеряв опору, безвольно повисли в воздухе, а лёгкие напряглись от недостатка кислорода. Сейчас, если бы была возможность, он с удовольствием бы сделал пару-тройку глотков даже этого зловонного воздуха, которым было наполнено помещение. Заречный знал множество способов как выйти из захвата, как освободиться от удушающего приёма… Только все они были рассчитаны на взаимодействие с обычным человеком и вовсе не подходили для сражения с таким вот чудовищем, которое играючи пригвоздило его к стене. Руки пленника начали неметь, а в глазах, от нехватки кислорода, появились разноцветные круги.
Вдруг раздался сильный треск и массивная деревянная дверь, словно лёгкий осенний листок, сорванный с дерева шалуном ветром, с грохотом вылетела со своего места и, пролетев через всю комнату, гулко ударилась о противоположную стену. На пороге комнаты возник огромный медведь. Грозно сверкнув маленькими глазками, он с невероятной для его комплекции скоростью бросился на чудовище. Монстр обернулся и опустил на приближающееся животное свой меч. Летевший на большой скорости медведь чудом уклонился от смертельного удара, но из его лапы, которую он всё же не успел убрать, брызнула кровь. Животное издало душераздирающий крик, а Мордук в образе чудовища, отвлёкшись на ещё одного появившегося врага, слегка ослабил хватку, и ноги его жертвы коснулись пола. Этого оказалось достаточно Заречному, чтобы выдернуть руку из скользкого змеиного кольца, обвивающего её, и нанести молниеносный удар ножом в область предполагаемого сердца чудовища. Чёрная, словно дёготь, кровь фонтаном ударила в лицо бывшего разведчика. Теперь пришла очередь подать голос монстру. Широко открыв клюв, он издал неизвестный природе клокочущий звук, а может быть, его голос прозвучал именно так, потому что лёгкие чудовища заполнились кровью из пробитой ножом артерии. Монстр отпустил Ивана, сделал шаг назад и, завалившись на спину, вновь превратился в чернобородого старика. Из его всё ещё открытого рта вылетела запоздавшая ворона, но она не кинулась защищать чёрного мага, как её предыдущие собратья, а, сделав небольшой полукруг, тут же выпорхнула в тёмный проём двери.
Мордук чуть заметно улыбнулся, а затем его лицо перекосила гримаса ужаса. Широко раскрытыми глазами он, не имея сил пошевелиться, наблюдал, как огромный медведь, ревя и истекая слюной, бросился к нему. Оказавшись рядом, зверь выпустил из подушечек лапы острые, словно кинжалы, когти. Сделав молниеносное движение конечностью, медведь тут же отпрянул в сторону, а отрезанная, точно отточенной гильотиной, голова мага кубарем покатилась по полу в дальний угол комнаты. Оправившись от удушья, бывший разведчик, позабыв про смрад, по-прежнему наполняющий помещение, держась за горло, смотрел на то, что происходило перед ним. Медведь повернул голову в его сторону, взглянул, как показалось Заречному, с укоризной и, орошая пол кровью из раны, опрометью бросился из дома во двор. Когда Иван вышел следом за ним на улицу, то охранника уже нигде не было видно, а к дому, через проломленную зверем калитку, спешил Юсух. Небо над верхушками деревьев, как отражение недавней кровавой драки, окрасилось на востоке в багровый цвет. В лицо дунул утренний прохладный ветерок. Начинался новый день.
Иван, наконец, смог вновь вдохнуть полной грудью, и первая мысль, которая появилась в его голове, была о том, что в этот момент он бы не променял один глоток этого кристально чистого воздуха на все ароматы мира.
— Ну что? — словно издалека пришла к нему в голову мысль, посланная пёсиглавом. — Ты убил Мордука?
— Да, — коротко ответил бывший разведчик и протянул Юсуху окровавленный нож, который всё ещё крепко сжимал в руке.
Сейчас он был рад, что общаться с этим гибридом человека и собаки можно посредством мысли, так как горло ещё сильно болело. Заречный вспомнил противную, слизкую руку-щупальце монстра, обвитую вокруг его шеи, и его плечи непроизвольно содрогнулись.
— Ты ранен? — забеспокоился пёсиглав, увидев бледное и испачканное кровью лицо товарища.
— Всё нормально, — ответил Иван, пытаясь изобразить на лице улыбку.
Судя по тому, что тревога в глазах Юсуха не исчезла, улыбка получилась не убедительной.
— Нужно уходить, — сказал пёсиглав, озираясь по сторонам. — Скоро люди начнут просыпаться. Не нужно, чтобы нас здесь видели. Они-то, думаю, будут рады смерти мага, но всё же лучше лишний раз свою доблесть не выпячивать. Тем более что ты пришлый человек. Раз Велимудр не желал тебя местным жителям показывать, стало быть, у него были на это причины.
Юсух огляделся вокруг и, не найдя ничего подходящего, сорвал с земли пучок пожелтевшей травы, и вытер ей кровь с ножа. Засунув клинок за пояс, он направился в сторону леса.
— Нужно сходить к ручью умыться от этой дряни, — сказал ему в спину Заречный и брезгливо провёл рукой по окровавленной одежде.
— Конечно, я тебе помогу, — поддержал его Юсух.
Тем же путём заговорщики направились к ручью, и если бы Иван не был так измотан и невнимателен, то несомненно заметил бы висевшую низко над землёй тучу, из которой строго смотрели два больших глаза. Туча некоторое время скользила по небу вслед за пёсиглавом и человеком, пока те не скрылись в лесу. Возле ручья, раздевшись до пояса, бывший разведчик обмылся ледяной родниковой водой. Затем, спустившись ниже по течению, выстирал от крови рубаху. На штаны попало всего пара чёрных капель, так что их можно было пока в расчёт не брать. Тщательно выжав воду из рубашки, Заречный не стал её одевать. Свернув мокрую одежду в клубок, он попрощался с пёсиглавом и лёгкой трусцой побежал в сторону дома.
Войдя в ворота, Иван увидел разминающегося во дворе Виктора.
— Доброе утро, Иван Петрович! — бодро крикнул он, прекратив делать очередное упражнение. — Раненько вы сегодня!
— Не спится, — попытался так же бодро ответить Заречный, но его голос предательски дал хрипотцу и прозвучал напряжённо.
— Не простыли случайно? — заботливо поинтересовался ученик, продолжив делать упражнения. — Чё-то голос у вас какой-то…
— Всё нормально, — чуть тише ответил Иван, подходя к парню поближе. — А где охранник?
— Да вон дрыхнет, — кивнул в сторону забора парень.
Там действительно мирно спал медведь, как обычно, положив морду на лапы.
— С ним всё в порядке? — осторожно поинтересовался бывший разведчик.
Он подошёл к натянутой на доме толстой верёвке и повесил на неё мокрую рубашку.
— А чего с ним станется? — улыбнулся Виктор, усиленно махая руками. — Хорошо ему… спит да ест и никаких забот, не то что людям.
Вновь отвлёкшись от тренировки, Виктор бросил взгляд на учителя и заметил синие кровоподтёки на его шее.
— А чего это у вас с шеей? — недоумённо спросил он.
— Ерунда, не отвлекайся, — ответил Заречный и, чтобы ученик больше к нему не приставал, пошёл в дом.
Он знал, что в черепяной крынке на кухне всегда стоит чудодейственный эликсир Велимудра, который сейчас очень был бы кстати. Искать заветный сосуд не понадобилось. Старый волхв и в этот раз предвосхитил его желание, потому что уже сидел за столом с налитым в чашки напитком. Хотя хозяин дома и старался храбриться, но от цепкого взгляда бывшего разведчика не ускользнула ненормальная бледность лица и явно выраженная на нём усталость.
— Как спалось? — тихо произнёс Велимудр, пододвигая к Ивану чашку с горячим напитком.
— Горькая настоечка? — в свою очередь поинтересовался Заречный, стараясь уйти от ответа.
— Твоя любимая, — губы старика растянулись в мучительной улыбке.
Иван сделал глоток настоя, но в этот раз даже не поморщился. Горький напиток, будто мина замедленного действия, мягко опустился в желудок и только там, точно взорвался, распространившись теплом по всему телу. В голове бывшего разведчика сразу прояснилось, и исчез ком, до сих пор стоявший в его горле. Он уже более оптимистично взглянул на окружающий его мир, и тут его взгляд зацепился за небольшое пятнышко крови на руке Велимудра. Приглядевшись, Заречный заметил, что рука старика от локтя до плеча была чем-то перевязана. Если бы не проступившая сквозь рукав рубашки кровь, то он бы и вовсе не заметил повязки.
— А чего у тебя с рукой? — поинтересовался бывший разведчик, сделав ещё один глоток чая и закусив в этот раз ложкой мёда.
— Ерунда, царапина, — отмахнулся старик. — Лучше ты мне ответь. Ты почему без моего ведома к Мордуку ходил?
Ивана обдало жаром, словно кипятком облили. Тело вспотело не хуже, чем после эликсира.
— А откуда ты… — начал было Заречный, но Велимудр взглянул на него своим проницательным взглядом, и он замолчал.
— Ты, Ваня, хотя и освоил науку мысли свои скрывать, да токмо забываешь с кем в одном доме живёшь. Ежели бы я не мог распознавать состояние человека, то каков бы из меня лекарь-то был бы. Я же тебя нонче всем своим нутром чую, каждую твою частичку.
Иван молчал, опустив взгляд в чашку с напитком.
— То, что ты решил избавить люд местный от напасти, это оказывает тебе почёт и уважение, да токмо…
Старик замолчал, а Заречный оторвался от созерцания чашки и взглянул на Велимудра.
— Чего, токмо? — спросил он, не выдержав напряжённой паузы.
— А то, Ваня, что это всё ненадолго.
— Да чего ненадолго-то, — рассердился бывший разведчик. — Говори уже, не тяни.
— Ты, видать, думаешь, что убил злодея?
— Убил! — уверенно подтвердил Иван.
— А вот тут ты ошибаешься.
— Да как же я ошибаюсь? — удивился бывший разведчик. — Я же своими руками ему сердце пробил, а затем своими глазами видел, как медведь ему голову напрочь отсёк.
— Отсёк-то отсёк, — не унимался Велимудр, — да токмо ты ворона видал, что из его нутра вылетел?
— Ну видел. Так их там больше сотни у него было.
— Те, что ранее вылетали, это просто охрана мага, а вот тот, который вылетел после того, как ты ему сердце пробил… это его истинная сущность выпорхнула. Покружит он маленько по миру, да вновь вернётся в приглянувшееся ему тело. И вновь будет свои тёмные дела вершить.
Заречный с трудом понимал, о чём ему толкует старик. Ещё недавно он принял в себя то, что всё-таки на Земле существует что-то необъяснимое рациональным умом. Осознал, что есть высший управитель всем сущим и не сущим. Но такие тонкости как переселение душ, да ещё в виде вороны, видимо, были пока что сверх его понимания. Хотя… Тут Иван припомнил слова Чинкима. Тогда в подземелье наследник правителя Тартарии, Хубилая, упоминал Мордука, когда просил придать его останки огню. Он говорил, что именно этот чёрный маг облёк его душу на вечные скитания по земле, не дав ей вознестись в небеса к своим далёким предкам. “Выходит, что этот злодей таки вернулся в эти края”, — с грустью подвёл итог своих размышлений Заречный. Старик, видимо, прочитав его мысли сказал:
— Ты как-то сказывал про свой дивный сон, когда будто попал в древний город. Так вот, ты в тот раз и видел, как Мордук, под чужой личиной, опоил Чинкима зельем. Он же позжее и слух пустил о том, что Хан употреблял алкоголь и от него же и отдал Богу душу. Сам же, видимо, выкрал лишённое признаков жизни тело и заковал его на веки в подземелье. Вот како оно будет…
— Так что, выходит, всё было зря? — спросил Заречный. — И то, что я рисковал, и то, что охранник ранение получил, всё это напрасно?
Сейчас Иван был так расстроен, что не обратил внимания на непроизвольный взгляд Велимудра на свою перевязанную руку.
— Отчего же зря, — возразил старый волхв. — Во всяком случае ты обеспечил себе и Витюше спокойное возвращение домой. Покуда душа Мордука будет по миру гулять, вам уже ничего угрожать не будет. Да и местные люди какое-то время поживут спокойно.
— Слушай, — вдруг пришла в голову Заречному мысль, — так может пока его нет, ты и Сивку своего вылечить сможешь?
Лицо хозяина дома вновь помрачнело.
— Нет, Ваня, — грустно промолвил он. — Заклятие, оно действует независимо от того, жив тот, кто его наложил али нет. Ему заданы условия и оттого, что мага поблизости нет, ничего не изменилось.
В сенях послышались шаги, и в комнату бодрый и раскрасневшийся вошёл Виктор.
— Чего это вы все такие хмурые? — весело поинтересовался он, присаживаясь за стол. — О, мой любимый чаёк! — Парень втянул носом аромат лесных трав.
— Это не для тебя, — строго сказал Велимудр. — Возьми в печи кашу.
Иван повторил парню слова хозяина дома, и тот обиженно направился к печке. Виктор по-хозяйски достал себе из шкафчика миску и положил в неё из котелка полбу. Усевшись за стол, он принялся молча есть. Заречному после выпитого эликсира, который действовал, как мощный допинг, вовсе перехотелось спать. Однако он понимал, что потратил ночью много энергии, и хотя в данный момент его тело и ум были бодры и свежи, он знал, что для полного восстановления жизненных сил нужен либо сон, либо энергетические практики. Выбрав всё-таки первый вариант, он направился к себе на сеновал, чтобы, если и не заснёт, то хотя бы просто спокойно полежит и проанализирует всё, что с ним произошло в эту ночь. Не успел Иван прикрыть глаза, как внизу послышались тихие шаги, и заскрипели ступени деревянной лестницы. Вскоре в чердачном проёме показалась голова Куцего.
— Иван Петрович! — шёпотом позвал он. — Иван Петрович!
Заречный сделал вид что проснулся и взглянул на ученика.
— Чего тебе? — также тихо спросил он, искусственно зевая.
— Иван Петрович, вы мне правду скажите, — вновь встревоженно зашептал парень. — Это правда, что мы не сможем попасть домой?
— С чего это ты взял? — удивился бывший разведчик.
— Вы чего ж думаете, я совсем глупый и ничего не понимаю из того, что вы с дедом Веней говорите. Вы ведь обсуждали то, что мы почему-то не сможем вернуться назад. Так ведь?
— Глупости, — возразил Заречный. — Потерпи ещё несколько деньков до полнолуния. Всё будет нормально, попадёшь ты к своей мамке домой.
— Что, правда? — не поверил Куцый. — Всё нормально?
— Да правда-правда, — устало улыбнулся Иван.
— А чего я мамке скажу, когда она спросит, где это я целый месяц пропадал? Она ведь у меня впечатлительная. Чуть что сразу или в слёзы, или за сердце хватается. Сейчас, наверно, и места себе не находит…
— Не переживай, не спросит, — постарался успокоить парня Заречный.
— Почему это вы так уверены?
— Да потому, что мы вернёмся в тот же день и в то же время, когда сюда перескочили.
На лице парня появилось недоумение.
— Как это в тот же день? — удивился он. — А как же то время, что мы здесь прожили?
— Да никак, — развеселился бывший разведчик, вспомнив, как он и сам долго не мог понять, что вернулся домой в тот же день, что и ушёл. — Считай, что тебе подарили лишний месяц твоей жизни.
— Подождите, так это мы что, и Лиса можем у ямы встретить?
— Всё возможно. Поэтому нужно быть очень осторожными, когда будем возвращаться.
Последнее обстоятельство, видимо, сейчас не сильно волновало Виктора, главное, что наставник развеял сомнения по поводу проблем с возвращением. Ну а дома, в своём времени, уже будет видно, как быть и чего делать дальше. Довольный, что всё благополучно разрешилось, парень просиял улыбкой и лихо сиганул на пол почти с верхней ступеньки лестницы. Последнее, что услышал Заречный перед тем как провалиться в сон, это гулкие, широкие шаги Куцего.
